Скри-скри-скра-ау!
По мелодичности летуньи крики — что-то среднее между скрипкой, трещоткой, кошачьим плачем и царапающим стекло кирпичом.
— Ишь раскричались, твари пернатые! Раздолье им тут, на заброшенном участке, понимаете ли.
— К дождю.
— Что?
— Да так. У нас говорили, что вот так галдят они перед дождем.
— Дождь — это было бы хорошо, сушь такая стоит, кажется, чихнешь в лесу неудачно, не то что прикуришь — и все полыхнет… Стало быть, вы Катеринин дом купили?
— Ну да.
— Эх, мне б в ваши годы такие деньги…
Приезжий на мгновенье позволяет себе улыбнуться, показывая, что оценил шутку.

– Ах, Николай Прокофьевич, вы даже не представляете, как я рад вашему визиту! Истинная удача, что вы откликнулись, выкроили денек! Вопросец-то деликатнейший, щекотливый — чужак тут такого может нагородить, что и в три года не разгребешь. А вы человек с понятием, всех нас знаете как облупленных — выросли по соседству, хоть и обретаетесь ныне в столичных высях…
Тараторя и улыбаясь, седеющий толстячок воодушевленно тряс руку гостю — господину лет тридцати. Разговор происходил в гостиной, на первом этаже старомодной, но добротно выстроенной усадьбы.

Потолок в комнате облез и закоптился. Неплохо бы обновить… 
Пора было вставать, и я вылез из-под одеяла. 
Затопил печь. Поставил на плиту две кастрюли с водой: большую для собак и маленькую для себя. Чтобы вода закипела одновременно, большую посудину надо ставить на середину плиты, а маленькую — на самый уголок. 
В свою кастрюлю я кинул тушенки, в собачью насыпал косточек из супового набора. В холодильнике еще есть. И газ в баллоне пока есть. Дрова тоже можно не экономить: по договору мне их привозят бесплатно. На кормление собак выделяют деньги. И еще летом для них несут кто остатки, кто сухари. Но сейчас не лето. 

В двух предыдущих номерах журнала вы прочитали фрагменты из романа «Эрефон», опубликованного английским писателем и философом Самюэлем Батлером в 1872 году. В руки главного героя попадают исторические документы, повествующие о том, как были претворены в жизнь наставления двух мудрых старцев, отстаивавших права животных и растений. Вы же узнаете об этом, прочтя ещё две главы из романа С. Батлера в этом и следующем номерах журнала.

Господин Гаттамелата хмыкнул, заложил пальцем страницу и закрыл томик, вглядываясь в имя на обложке.
— Новомодный поэт, — пояснил Каммингс. — Ни больших букв, ни запятых.
Господин Гаттамелата прищурился, улыбаясь:
— Я бы назвал это возвращением к истокам. И то и другое изобрели не сразу. Даже каллиграфам приходилось как-то обходиться.
Каммингс чуть было не ляпнул: «Это вы по своему опыту?» — но вовремя прикусил язык. В конце концов, если господин Гаттамелата предпочитает делать заказы через его лавку, а прежде — через лавку его отца, а прежде — через лавку его деда, и его золото никогда не превращается в палые листья, то задавать такие вопросы невежливо.

В этом и последующих выпусках журнала мы публикуем фрагменты из романа Самюэля Батлера «Эрефон». Они до странного современны. Возможно, дело во внутренней энергии, которой наполнен текст. А может быть, и в том, что пророки, вдохновленные незримым и могущественным духом и сыгравшие, в частности, роковую роль в судьбе злосчастных эрефонцев, появляются с завидным постоянством во все эпохи, а радостная готовность следовать за ними присуща не только жителям вымышленного Эрефона.