Нанофантастика

Земля Будущего. Трехметровый мохнатый оборотень сидит за столом своего кабинета. Когтистая лапа прилежно держит ручку, грива гладко зачесана, огромные клыки открывает в общем-то приветливая улыбка.

По другую сторону стола — хрупкая девушка с каштановыми волосами нервно теребит в руках белую сумочку.

— Добро пожаловать в наше бюро по трудоустройству. Меня зовут Грезенберг Когтехвост. Так... Заполним первичную анкету. Вы вампир?

 >>

Забитая приборами лаборатория, куда физик Петров привел друга, климатолога Васина, меньше всего подходила для чаепития. Однако на столике в углу были уже приготовлены две чайных пары старого фарфора, две мельхиоровые ложечки, коробочка с разносортицей заварочных пакетиков и маленький, как раз на двоих человек, торт. Не хватало только чайника с кипятком. Наполненный водой чайник, похожий на колбу из толстого стекла, стоял почему-то на полу, точно в центре нарисованного на бетоне красного перекрестья. Петров нервно расхаживал вокруг, поглядывая то на чайник, то на стенные часы. Васин терпеливо ждал в углу на стуле. Наконец над чайником появился пар, и вскоре вода внутри заклокотала пузырьками.

 >>

— А я сказал — пропуск!

— Забыл! Возле самовара!

Вахтер посмотрел на щуплого студента:

— Отродясь тут самоваров не было. Источников, понимаешь, возгорания!

— То есть возле ноутбука, Петр Гаврилович.

Вахтер открыл тетрадь:

— Комната?

— Шестая!

— Фамилия?

— Тпрушин! Иван Тпрушин, — истово сказал студент и подался вперед.

— Три шага назад! За черту!

 >>

— Киба, ты где?! — Неровная траектория аэрокресла, натыкающегося на углы и мебель, выдавала нетрезвое состояние человека.

— Добрый вечер, хозяин Мартин, простите, но система не сразу распознала вас, точнее кар, на котором вы приехали, а я работал в другой части дома. — Всеми доступными интонациями голоса робот выражал сожаление по поводу своей нерасторопности.

 >>

У входной двери конторы Адама Томпсона опять задержал сумасшедший бродяга, который уже неделю ошивался возле здания. Сегодня он выглядел еще хуже, чем обычно, от него нестерпимо несло помойкой и дешевой выпивкой.
— Я сделал это! — вопил он. — Я убил Шульца! Все спасены, все спасены!

 >>

Зверик был похож на маленькую белку или очень большого хвостатого хомячка. Он подставлял любопытствовавшим школьникам бочок погладить, тыкался мордочкой, но с плеч хозяйки не слезал. Классный хулиган Максим попробовал дернуть его за хвост. Тогда хранитель засвистел — как всем показалось, совсем тихонько. Но мальчишка схватился за уши и отбежал подальше.

 >>

Профессор, отложив учебную ведомость, глянул на доску и вздохнул: студент маялся с разложением зависти на досаду и злость, безнадежно напутав в самом начале — не так направил вектора.
— Ладно, Бобров, — сжалился профессор. — Вот вам дополнительный вопрос: обида — это скаляр или вектор?
— Век... нет, скаляр! — решился несчастный.
Профессор крякнул от досады.

 >>

Космический корабль министра межзвездной торговли опустился на марсианский грунт рядом с куполом мэрии. Из шлюза купола выдвинулся хобот телетрапа и пристыковался к кораблю. Министр зашагал по красной ковровой дорожке, выбивая из нее красную марсианскую пыль. Вслед за ним, чихая и кашляя, из корабля выбрались сопровождающие лица. Воздух покраснел от пыли, а дорожка вернула себе исходный серый цвет.
 >>

Владыка Кармы, занимавший скромную должность 275-й Руки Вишну, нервно поглядывал на часы. Сменщик должен был прийти десять минут назад. Наверное, опять загулял. Очень не вовремя! И все младшие помощники мобилизованы из-за прорыва Хаоса в материальные измерения… Но Колесо нельзя оставлять без присмотра! Серта, хотя на самом деле его имя состояло из ста сорока звуков, лишь семьдесят из которых доступны человеческому уху, посмотрел на демона-уборщика. Горбатый уродец понуро водил метлой в проходе между письменными столами.  >>

Говорят, что лет сорок назад сводная сестра зятя троюродной бабушки племянницы второй жены мэра шепнула по секрету соседке, что доктор Л. творит чудеса. Скажи кто другой, можно было б и усомниться; но человек со связями-то дурного не посоветует!
Очереди тогда тянулись к нему — аж от самой ратуши. Записываться за месяц приходилось. Теперь-то народ поуспокоился, но все равно стекается к заветному дому с утра, благо ждать господина доктора — одно удовольствие: кресла-мешки в приемной наимягчайшие, музыка играет тихонько, для скучающих — книжки на полках расставлены. И самое главное, прямо на глазах у честного народа рождается волшебство: входит человек мрачный, сутулый, злой, а выходит — легонький и посвежевший, разве что не поет.  >>