Разные разности

Иллюстрация Петра Перевезенцева

По долгу службы я много лет просматриваю научные журналы. Должна вам сказать, это занятие с каждым годом становится все менее интересным. Потому что мелкотемье, в большинстве случаев результаты предсказуемы и рутинны. И нет никаких отрицательных результатов! А ведь прежде, правда — давно, их публиковали, потому что отрицательный результат — это то, что может привести к настоящему открытию.

А положительный результат — это когда мы в очередной раз подтверждаем, что старик Фарадей был прав. Либо уточняем пятый знак после запятой. Либо — получаем нечто, имеющее сугубо прикладное значение.

Отрицательный результат — это стимул к появлению нового, указатель, куда надо двигаться, чтобы это новое найти. И здесь самое время вспомнить Наталью Петровну Бехтереву, выдающегося ученого, которая умела задавать живому мозгу вопросы в виде эксперимента, и он на них отвечал.

Долгое время Наталья Петровна увлеченно занималась исследованием творчества. Была гипотеза, что в момент решения творческой задачи у человека активируются определенные участки мозга. Какие же? Решили выяснить это в эксперименте.

Функции мозга сегодня исследуют с помощью электроэнцефалографии. Этому методу, который придумал и ввел в исследовательскую практику физиолог и психиатр Ганс Бергер, без малого сто лет. На голову пациента или добровольца накладывают электроды и с их помощью регистрируют биоэлектрическую активность мозга.

Откуда она берется? А дело в том, что нейроны, из которых состоит мозг, общаются между собой на языке электрических импульсов. Их сила и амплитуда постоянно меняются. Они могут усиливать друг друга или ослаблять. Но в пределах отдельного участка мозга эти импульсы должны быть согласованными. Это и есть биоэлектрическая активность мозга, которую регистрирует энцефалограф.

Вот с ее помощью и решили посмотреть, какие участки мозга активируются в момент творчества. Участник эксперимента, на голове которого разместили электроды, мысленно решал творческие задачи, а исследователи смотрели, что происходит с биоэлектрической активностью мозга.

И случилось неожиданное. Энцефалограмма показала, что никакой активации отдельных участков мозга нет, они все работают согласованно! Это был отрицательный результат, не подтверждавший гипотезу. Тут-то и началось самое интересное. Ведь мозг не может не реагировать на творчество, он же непосредственный участник процесса. В чем же дело?

Пришлось пересматривать идею и предположить, что в момент творчества активируется весь мозг, полностью. Это, конечно, звучало не очень убедительно, поэтому исследователи скептически отнеслись к такой идее. Но отрицательный результат предыдущего эксперимента подсказывал именно такой ход мысли.

И тогда в лаборатории Натальи Петровны поставили другой эксперимент. Добровольца, мысленно решавшего творческие задачи, поместили в позитронно-эмиссионный томограф. И он наглядно показал, что в момент творчества действительно активизируются все, абсолютно все участки мозга. Все они приходят в боевую готовность, потому что мозг не знает, какие ресурсы потребуются ему в следующую секунду.

Теперь нам понятно, почему самый сильный стимул для развития мозга — это творчество и фантазия. Академик С.В. Медведев считает, что «сегодня компьютеры со своими игрушками, социальными сетями, бесконечными картинками и видосиками отвлекли детей от чтения книг. И это губительно для индивидуального развития мозга, потому что только чтение книг (без картинок) будит и развивает фантазию и воображение. Ты должен мысленно переноситься в разные эпохи, представлять себе героев, как они одеты, как держатся, думать вместе с ними, принимать решения. У каждого из нас был свой образ д’Артаньяна, отчаянного 17-летнего мальчишки. А теперь для всех он — Михаил Боярский. Мы меньше думаем, что будет, если… и все больше используем готовые решения, почерпнутые в Интернете».

Именно от мозга, от его натренированности и готовности к битвам любого рода, зависят и наше здоровье, и долголетие, и качество жизни, и успех. Поэтому, следуя заветам Натальи Петровны Бехтеревой, мозг надо постоянно тренировать, заставлять заниматься творчеством, подбрасывать ему интересные творческие задачи.

Это не означает, что надо заставить себя написать картину, роман или поэму. Можно ставить перед собой более скромные, но не менее интересные и полезные для мозга задачи. Например, взять пять-семь-десять случайных слов и написать короткий рассказик с их использованием.

Я этим занимаюсь каждый день, это моя работа. Поэтому мне больше нравится другая тренировка — написать короткий связный текст, желательно интересный, с сюжетом, где все слова, кроме союзов и предлогов, начинаются на одну букву. Такая литературная форма называется тавтограмма. Известны тавтограммы-скороговорки, придуманные для детей. Например — «Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка чертили чёрными чернилами чертёж чрезвычайно чётко».

Самые простые для тавтограммы буквы — это п и о. Вы сильно удивитесь, когда поймете, как много есть слов на буквы п и о и какие длинные тексты можно из них составить. Специально для этой заметки придумала пару таких смешных текстов на букву п. Вот, например такой, про пингвина.

«Пухлый пингвин переваливался по перрону. Пришел поезд. Пингвин пискнул, прыгнул и попал в проем. Пассажиры попятились. Поначалу подумали — пьяный парень. Пригляделись — пингвин! Птица! Поразились. Посадили, предложили пива, пирожок. Пингвин принял подношения — попил пивка, покушал пирожок, подумал, подумал и прилег почивать. Прямо на полу. Пассажиры пингвина погладили, подложили подушку под пузо, прикрыли пледом и принялись переговариваться…»

Или вот такой мини-детектив. «Пистолет полыхнул пламенем. Пуля попала прямиком в Патрика. Патрик подпрыгнул, повалился, покатился по полу и притих. Прибежала побледневшая Патриция. Попыталась посадить Патрика, но поздно. Патриция подобрала с пола пистолет и произнесла: «Почему, Патрик? Почему?» Подумала, придется покопаться и попытаться понять причину. Попугай Попка приземлился на плечо Патриции, почирикал и пустился приговаривать: «Приходил Питер, Патрика пугал. Приходил Питер, Патрика пугал». — «Питер? Поверенный Патрика? Пожалуй, похоже на правду. — Пораженная Патриция прикурила папиросу. — Получается — Питер. Попался, подонок!»

Написать тавтограмму не так-то просто. Но зато вы буквально почувствуете, как нагружается ваш мозг, как происходит натуральный массаж этого главного органа человека. Так что не пренебрегайте советами Натальи Петровны Бехтеревой, которая знала о мозге, пожалуй, больше, чем кто бы то ни было на Земле, и тренируйте его. Это вам ничего не будет стоить, но это лучший подарок, который вы можете сделать себе. И несомненно, удовольствие.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Давайте поговорим сегодня о биоиндикации. Красивое слово, правда? Даже звучит как-то особенно модно. Похоже на цифровизацию, капитализацию, урбанизацию… Чтобы понять, что это такое, расскажу историю, которая случилась в середине 60-х годов в Волгограде.

Тогда на большом химическом заводе прорвало накопители, и сточные воды хлынули в Волгу. Дело было летом, стояла чудовищная жара, все хотели купаться, но в воду войти было нельзя. Тогда погибло множество осетров и прочей рыбы.

Повторяю, дело было в 60-х годах. Золотая пора большой химии, с которой человечество связывало надежды на светлое будущее. Это было время, когда рубашки из хлопка запихнули в дальний угол комода, потому что появились крутые нейлоновые рубашки, хотя они щелкали и искрили от статического электричества. А дубовые серванты и столы понесли на помойку, чтобы заменить их новомодными кухнями из ДСП и пластика.

Вообще, безопасность, выбросы и стоки — это самые уязвимые места любого химического производства. Правда, сегодня мы уже знаем, как с этим работать и держать под контролем. Научились. Но тогда, в 60-х, аварийный сброс химических стоков в Волгу прозвучал как гром среди ясного неба. Катастрофа была чрезвычайно резонансной.

Алексей Николаевич Косыгин, председатель Совета министров СССР, распорядился наказать виновных по всей строгости, чтобы другим впредь неповадно было. Главного инженера осудили на два года, начальника ЦЗЛ и начальника производства смолы, дающего самые грязные стоки завода, осудили условно. И всем троим впаяли колоссальный денежный штраф.

Эта история с таким жестким сценарием подействовала на химическую отрасль как отрезвляющий душ. Все бросились решать проблемы стоков и выбросов, на которые еще вчера плевали и которые накапливались на заводах годами. Большинство проблем решили за три-четыре года.

И вот — одно из красивейших решений, которое использовали на том самом химическом заводе в Волгограде. Возможно, мы уже рассказывали о нем в нашем журнале. Надо было непрерывно контролировать качество сточных вод. Но как? Специального аналитического оборудования еще не было. И тогда решили использовать самый надежный контроль — биологический, или биоиндикацию. На завод пригласили ихтиолога, и он наладил систему непрерывного мониторинга, в которой главными индикаторами были мальки осетров.

Ихтиолог регулярно отправлялся на рыбзавод, брал там малышей-осетров размером сантиметров десять, привозил на химический завод и распределял по большим стеклянным аквариумам. Они стояли в каждом цеху, и через них круглые сутки протекала сточная вода этого самого цеха.

Как же работала система? Оказывается, мальки осетров очень чувствительны к загрязнению воды посторонними веществами. Если их концентрация была хоть немного превышена, мальки становились уродцами — у них изгибалась нежная хорда, и они превращались в плавающие загогулины.

Для работников цеха наблюдать такую картину на рабочем месте было невыносимой мукой. Видеть малька, изуродованного по твоей вине, никому не хотелось. Работники умоляли как можно скорее заменить уродцев на здоровых детенышей и гарантировали, что больше такого не повторится.

Итак, главную роль в биоиндикации играет живое существо. И претендентов на эту роль в природе довольно много. Есть растения, которые накапливают те или иные химические элементы из почвы и подсказывают геологам, где какие полезные ископаемые спрятаны.

Например, маленькая орхидея венерин башмачок растет на почвах, богатых кальцием. На повышенное содержание цинка в почве реагируют фиалки и анютины глазки — на такой почве они расцветают особо крупными цветами. На присутствие в почве никеля указывает сон-трава. А если пышным цветком расцвела гипсофила из семейства гвоздичных, то где-то поблизости есть медь.

Среди растений есть и любители золота. Например, пихты и сосны накапливают его в своих шишках. А кукуруза — это и вовсе суперпоглотитель. Пишут, что из тонны золы кукурузных отходов можно извлечь до 60 г золота. Еще один накопитель золотых запасов — это скромный хвощ. И это, разумеется, лишь несколько примеров.

Как видите, и растения, и рыбы могут работать биоиндикаторами. А есть ли такие среди млекопитающих? Есть. Например — кабаны. И это — свежая научная новость от немецких ученых. Оказывается, печень кабанов накапливает перфторуглеводороды, или полифторированные алкильные соединений. Это большая группа веществ. Типичный их представитель — тефлон. С этими веществами мы сталкиваемся каждый день, потому что они присутствуют во многих предметах, например в одежде, защищающей от дождя, или в антипригарном покрытии на сковородках.

Эти вещества очень стойкие, они практически не разлагаются в природе и потому накапливаются в окружающей среде. Они могут плохо влиять на здоровье человека, поэтому их содержание в окружающей среде надо контролировать. Но как, если в этой группе насчитывается более 10 тысяч соединений? Собирать, выделять их из окружающей среды и анализировать вряд ли возможно.

И вот немецкие исследователи из Центра экологических исследований им. Гельмгольца в Лейпциге придумали другой метод мониторинга — использовать диких свиней в качестве биоиндикаторов. А точнее — их печень, которая накапливает перфторуглеводороды.

Ученые проверили свою гипотезу на печени кабанов, обитавших на разных землях — вокруг промышленной площадки, на сельхозугодьях и на контрольной площадке, видимо, в лесу. В образцах их печени искали 66 различных соединений этой группы. И нашли. Но прежде содержание этих 66 соединений — не десятка тысяч — определили в почвах площадок химическими методами.

В печени кабанов, обитавших возле промплощадки, этих веществ оказалось больше всего — в два раза больше, чем на полях, и в восемь раз больше, чем в лесу. Эти данные соотносились с теми, что исследователи получили с помощью химического анализа почв. Так что метод работает.

Ученые пишут в статье, что «с помощью печени дикого кабана загрязненные участки могут быть обнаружены и разграничены гораздо проще». Только вот как незаметно забрать у кабана его печень? Неужели придется отстреливать биоиндикатор? Ученые говорят, что охота на кабанов происходит повсеместно и охотники, как правило, печень кабана не едят. И теперь мы понимаем, что правильно не едят. Так что поставщиками кабаньей печени могут быть охотники.

Вот такая интересная биоиндикация. Но я хочу вернуться к истории про осетров, с которой начала. Мне поведал ее Сергей Викторович Голубков. В то время он работал начальником одного из цехов на том самом заводе в Волгограде.

Когда случилась катастрофа, трем руководителям выписали штраф — сумма запредельно фантастическая для 60-х годов, сотни тысяч рублей. Сергей Викторович объявил на заводе, что собирает деньги для погашения штрафа и что все желающие инженерно-технические работники могут присоединиться. Присоединилось 1500 человек, причем каждый внес по своему месячному окладу, а тогда он в среднем составлял 150 рублей. Так что искомую сумму собрали и штраф погасили.

А потом было смешно. Сергея Викторовича вызвали в партком и объявили, что за деятельность по сбору денег решено исключить его из партии. А он ответил: «Я, конечно, согласен с вашим мудрым решением, но есть одна маленькая проблемка — я не член партии». Надо было видеть их изумленные лица. В общем — посмеялись и разошлись.

Тогда Сергею Викторовичу было 26 лет. А еще через 13 лет он стал заместителем министра химической промышленности, легендарного Л.А. Костандова, члена редколлегии нашего журнала советской эпохи. И вместе они построили мощную химическую индустрию в нашей стране, которую в 90-х планомерно изничтожали. Так было.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Можно ли замедлить старение мозга? Можно. Во всяком случае для людей с ожирением такой алгоритм уже есть. Исследователи из Университета Бен-Гуриона в Негеве выполнили крупномасштабное долгосрочное клиническое исследование продолжительностью 18 месяцев, в котором участвовали 300 человек.

В этой группе было 102 человека с избыточным весом, которые соответствовали критериям ожирения. Участникам детально сканировали мозг в начале и в конце программы, через 18 месяцев. Попутно исследователи проводили и другие тесты и измерения. Тут надо напомнить, что ученые сегодня умеют определять по сканам реальный возраст мозга, независимо от хронологического.

В течение 18 месяцев участники эксперимента сидели на зеленой среднеазиатской диете, в которой больше полифенолов, то есть растительной пищи, чем в обычной средиземноморской диете, и меньше переработанного красного мяса. Плюс к этому участники выпивали 3–4 чашки зеленого чая и 1 чашку зеленого коктейля из ряски Wolffia-globosa (манкай) в день. Похудели, конечно.

Каковы же итоги? Оказалось, что у человека с ожирением, потерявшего 1% массы тела за 18 месяцев, мозг помолодел на 9 месяцев! Произошли изменения и в печени — в ней снизилось содержание жира и печеночных ферментов. А это важно для старения, поскольку и жир в печени, и выработка в ней специфических ферментов плохо влияют на здоровье мозга при болезни Альцгеймера.

Еще одно исследование еще раз подтвердило: чтобы мозг был здоровым и не старел, надо есть больше растительной пищи и меньше сладостей, напитков и обработанных продуктов. Результаты недавно опубликованы в eLife.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Без природных ресурсов человечество жить не может, потому что ему надо питаться, возводить дома, обогревать их, производить машины, самолеты и корабли и топливо для них и так далее. Конечно, наиболее интересны возобновляемые ресурсы, чтобы не болела голова из-за исчерпаемости.

В поисках возобновляемых ресурсов человек присматривается ко всему, чему угодно. Но, как ни странно, обходит себя самого. А ведь человек — это источник возобновляемых ресурсов. Речь идет не о биологических субстанциях, от которых человек избавляется каждый день, а о волосах, которые большинство жителей Земли стрижет в среднем раз в месяц.

Количество волос, суммарно образующихся во всех парикмахерских мира, измеряется, наверное, десятками, а то и сотнями миллионов тонн каждый месяц. Эти отходы выбрасывают на свалки или сжигают. Несколько лет назад слышала об использовании волос для очистки водоемов от нефти и другой органики. Волосами, собранными в парикмахерских, набивали чулки, колготки или что-то такого рода и бросали в канавы, по которым текла грязная вода. И волосы прекрасно адсорбировали грязь — бензин, мазут и прочую органику, которая с городских дорог стекала в канавы.

Однако волосы не только прекрасные адсорбенты. В их состав входят два ценнейших вещества: белок кератин и высокомолекулярные пигменты со сложным составом — меланины. Из волокон кератина построен волос, а меланины отвечают за его цвет.

Оба эти природные вещества можно было бы использовать в медицине. Но для этого их надо извлечь из волос. Химические методы, конечно, есть, но они жесткие, использующие агрессивные вещества, которые ломают структуру меланина, да и кератина тоже.

Теперь такой мягкий, неразрушающий метод извлечения появился. Его придумали индийские химики из Индийского института химической биологии, Президентского университета и Академии научных и инновационных исследований. Состриженные в парикмахерских волосы промывают, нарезают и помещают в ионную жидкость, а именно — хлорид 1-бутил-3-метилимидазолия. Жидкость растворяет волосы, разрушая водородные связи, которые удерживают белковые цепочки кератина вместе. В раствор также переходят и неповрежденные меланины волос. А уж извлечь их из жидкости — дело техники. Нагрел, солянки добавил — меланины выпали в осадок. А кератины извлекли диализом.

Так, одной щадящей процедурой ученые сумели вытащить из волос и кератин, и меланин в целости и сохранности. Для чего же они пригодны? Кератин хорошо совместим с кровью, поэтому его можно использовать для изготовления материалов и устройств, контактирующих с кровью, — каркасов для тканевой инженерии, катетеров, гемостатов и тому подобных.

А меланины поглощают ультрафиолет и видимый свет, а также свободные радикалы, то есть обладают антиоксидантными свойствами. И антибактериальными тоже. И это отличные рекомендации для использования меланинов в солнцезащитных кремах и пленках, например.

Остается добавить, что отработанную ионную жидкость можно использовать повторно. Действительно, широко простирает химия руки, теперь — и в тела человеческие.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Все мы читали в детстве книги о пиратах. Слышали о Черной Бороде, о Фрэнсисе Дрейке, о веселом Роджере с черепом и костями, который вьется по ветру. Конечно, знали пиратскую песенку «йо-хо-хо и бутылка рома».

Меня, кстати, очень занимал вопрос, почему среди пиратов было так много одноглазых. Выглядело так, как будто это специальная мода такая. И я была недалека от истины. Говорят, что пираты носили повязку вовсе не потому, что у них не было глаза. Просто с повязкой было удобнее прицеливаться в бою. Бой мог случиться в любой момент, поэтому повязку носили, не снимая, чтобы она всегда была на месте.

Золотой век пиратства пришелся на XVII—XVIII века. Тогда Мировой океан был ареной борьбы между Испанией, Англией и некоторыми другими колониальными державами. Чаще всего пираты зарабатывали на жизнь самостоятельно — грабили со своей командой торговые суда. Однако некоторые из них были на государственной службе и целенаправленно мочили иностранный флот по поручению и с благословления, например, королевы Елизаветы I.

Поэтому неудивительно, что подавляющее большинство самых известных пиратов — это англичане. Генри Морган, Чарльз Вейн, Фрэнсис Дрейк, Эдвард Тич, он же Черная Борода, и многие другие были английскими моряками.

Встречались среди них и женщины. Энн Бони известна миру как «повелительница морей». Она выросла в богатой ирландской семье, получила хорошее образование, жила в роскошном особняке. В общем, у дочурки было все. Но когда отец решил выдать ее замуж, насильно, она сбежала из дому с простым моряком. Вскоре познакомилась с пиратом Джеком Рэкхемом, он взял ее на свой корабль, и понеслось. Пишут, что в смелости и умении драться Бонни не уступала мужчинам-пиратам.

Казалось бы, эти пиратские времена давно уже канули в Лету. Нет уже никакого разбоя на морях, потому что незачем. Но в последние годы я все чаще слышу о пиратских нападениях на суда у берегов Африки, в Гвинейском заливе, в Карибском бассейне, в Индийском океане… И возникает вопрос — а с чего это вдруг?

Возможно, все дело в том, что мы, благодаря Интернету, стали лучше информированы. Но есть и другой взгляд на эту проблему. Оказывается, виновник здесь — глобальное потепление.

К такому выводу пришел известный профессор криминологии и уголовного права Гэри Лафри из Университета Мэриленда со своим бывшим аспирантом Бо Цзяном, доцентом Университета Макао.

Недавно они опубликовали результаты исследования, которое показывает, что повышение температуры моря воздействует на морскую преступность. Как они это выяснили? Очень просто. Ученые проанализировали и сопоставили данные за 15 лет о температуре поверхности моря и пиратстве в Южно-Китайском море и водах у берегов Восточной Африки. И обнаружили интересную картину.

В Восточной Африке по мере роста температуры моря шли два параллельных процесса. Первый процесс — сокращалась добыча рыбы просто потому, что теплая вода рыбе была некомфортна и она уходила. Второй процесс — росло количество пиратских нападений в этих местах. Вывод — потеря легального заработка на ловле рыбы приводила к росту преступности на воде. Логично.

А вот в Южно-Китайском море шел противоположный процесс. По мере роста температуры морской воды некоторые промысловые виды рыб в этом регионе, напротив, начинали активно размножаться. Производство рыбы росло, доходы семей, занятых в рыбной промышленности, — тоже. Так что стимулов для совершения пиратских действий не было. И пиратство пошло на убыль. Тоже логично.

Итак, глобальное потепление повинно не только в засухах и наводнениях. Оно еще и создает благоприятные условия для морского терроризма. Авторы исследования, о котором я рассказала, получили грант, чтобы продолжить свои изыскания. Ученые планируют собрать и проанализировать данные в прибрежных водах 109 государств, чтобы получить представительную выборку.

Но я отношусь с осторожностью к таким корреляциям. Как известно, correlation is not causation. То есть корреляция еще не означает наличия причинно-следственной связи. Так говорят в науке.

Я в таких случаях всегда вспоминаю сюжет из книги «Физики шутят» — о вреде огурцов. Там приведена куча убойных аргументов, не оставляющих сомнений в том, что употребление огурцов смертельно опасно. Например — среди людей, родившихся в 1839 году и питавшихся впоследствии огурцами, смертность равна 100%.

Понятно, что это — упражнение в сравнительной логике и математической статистике. Возможно, в случае с пиратством его связь с глобальным потеплением будет все-таки доказана, но как следует, как это принято в науке. Посмотрим.

…чем выше уровень удовлетворенности браком, тем меньше риск профессионального выгорания, особенно у мужчин (Организационная психология)…

…у 48% из 71 000 видов животных численность популяции сокращается, у 49% она стабильна, и только у 3% видов численность популяции увеличивается (Biological Reviews)…

…астрономы обнаружили сотни нитей, тянущихся вдоль плоскости нашей галактики, каждая длиной от 5 до 10 световых лет (The Astrophysical Journal Letters)…

…большая часть прибрежного морского пластика в южной части Северного моря поступает из Германии (Frontiers)…

…исследователи из 24 стран проанализировали геномы 809 особей 233 видов приматов, составив наиболее полный на сегодняшний день каталог геномной информации о наших ближайших родственниках (Science)…

…методом дуговой плавки без растворителей создан управляемый сплав CoSi с богатыми вакансиями для селективного окисления спиртов без оснований и растворителей (Chinese Journal of Catalysis)…

…целенаправленная глубокая стимуляция мозга в критический период цикла сна, по-видимому, улучшает консолидацию памяти (Nature Neuroscience)…

…создан многослойный, растягивающийся тонкопленочный датчик, который автоматически перестраивается после разрезания и восстанавливает свои механические и электрические свойства (Science)…

…атомное «дыхание», или механическую вибрацию между двумя слоями атомов, можно обнаружить, наблюдая за типом света, который эти атомы излучают при стимуляции лазером (Nature Nanotechnology)…

…созданы желатиновые ранозаживляющие чернила, содержащие внеклеточные везикулы иммунных клеток, которые можно наносить на раны с помощью специальной ручки для 3D-печати (ACS Applied Materials & Interfaces)…

…палеонтологи, изучающие зуб британского динозавра, пришли к выводу, что несколько различных групп спинозавров – динозавров с устрашающими крокодилоподобными черепами – населяли Англию более 100 миллионов лет назад (PeerJ)…

…из-за поверхностных волн, или плазмонных поляритонов, генерируемых на пленке титана толщиной 100 нм и радиусом около 3 см на подложке, теплопроводность пленки увеличилась примерно на 25% (Physical Review Letters)…

…исследователи нашли четыре грибковых белка, называемых эффекторами, которые отвечают за подавление иммунитета растений-хозяев против инфекции (New Phytologist)…

…плоские пятичленные фрагменты фуллерена более сильные электроноакцепторы, чем молекулы фуллерена, и лучше поглощают ультрафиолетовый, видимый и инфракрасный свет (Nature Communications)…

…снижение массы тела на 1% у человека, страдающего ожирением, делает мозг на 9 месяцев моложе (eLife)…

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Помните у Лермонтова? «И кто заглянет в недра облаков? Зачем? Они исчезнут без следов».

Не прав был Михаил Юрьевич. Просто потому, что не знал — облака могут наследить, да еще как. И что же это за следы?

Исследователи из Канады и Франции в течение двух лет собирали пробы в облаках у вершины потухшего вулкана Пюи-де-Дом, расположенного в Центральном горном массиве во Франции. Это своего рода «перекресток», где встречаются воздушные потоки из разных частей континента, которые приносят с собой различные облака.

Здесь, на высоте 1465 метров, располагается метеостанция. И здесь же в 1875 году была построена физическая лаборатория.

Что можно забрать из облаков? Конечно — воду. Так вот. Анализы показали, что в одном миллилитре воды содержится около 8 тысяч бактерий. До половины бактерий в облаках могут быть живыми и потенциально активными.

Однако помимо бактерий исследователи нашли в облачной воде и собственно гены устойчивости к антибиотикам. Больше 20 тысяч в миллилитре воды. Но как могут гены существовать вне бактерии?

Дело в том, что в бактериальных клетках обитают независимые генетические элементы, плазмиды. Гены устойчивости к антибиотикам у бактерий чаще всего располагаются именно в этих маленьких молекулах ДНК. Более того, бактериальная клетка иногда просто избавляется от этих плазмид, если они ей не нужны, — попросту выбрасывает их в окружающую среду.

Они легко передаются от одной бактерии к другой. Это так называемый горизонтальный перенос генов. В результате бактерии, не нюхавшие антибиотиков, приобретают к ним устойчивость.

Но как бактерии и их гены попадают в облака? Оказывается, концентрация бактерий и генов устойчивости в облаках приблизительно такая же, как на поверхности почвы и воды в водоемах. Их подхватывает ветер, воздушные потоки уносят их высоко вверх, и так они оказываются в облаках — воздушных такси, которые развозят эти гены по всему миру.

Океанические и континентальные облака несут разные гены. Например, в континентальных облаках больше генов устойчивости к антибиотикам, используемым в животноводстве. Что и понятно. В природную среду бактерии и их гены действительно попадают во многом благодаря животноводству, в котором активно используют эти лекарства для лечения скота.

Интересно, что в воздухе разных городов содержится разное количество бактерий и генов устойчивости к антибиотикам. Международная группа исследователей изучила воздух в 19 городах в 8 климатических зонах по всему миру и тщательно проанализировала состав мельчайших твердых частиц, которые всегда присутствуют в воздухе городов.

Частицы собирали с помощью специальных фильтров, установленных на автомобильных кондиционерах. Ученых интересовало, какова в них концентрация 30 различных генов, обеспечивающих устойчивость к 7 типам препаратов, в том числе хинолонам, бета-лактамным антибиотикам и тетрациклину.

Здесь отличился, в плохом смысле этого слова, Сан-Франциско. В его воздухе была самая большая концентрация генов устойчивости к антибиотикам. Самая маленькая — в воздухе индонезийского Бандунга, самый разнообразный набор генов нашли в Пекине.

Наиболее распространенными по всему миру оказались гены устойчивости к бета-лактамным антибиотикам, в том числе пенициллинам. В шести городах обнаружили гены резистентности к ванкомицину.

Итак, гены устойчивости к антибиотикам могут передаваться по воздуху при помощи мелкодисперсных твердых частиц, взвешенных в атмосфере, или облачной воды, проливающейся на Землю дождем.

Но если вы думаете, что устойчивость к антибиотикам — это проблема, возникшая в последние пару десятков лет, то вы заблуждаетесь. Первые препараты против болезнетворных бактерий — сульфаниламиды и пенициллин — начали успешно применять в клинической практике в 30–40-е годы ХХ века. И уже тогда устойчивость к ним была проблемой.

Как это ни покажется странным, устойчивость к антибиотикам возникла задолго до того, как человечество открыло антибиотики и начало их производить. Дело в том, в природе антибиотики существовали всегда.

Миллиарды лет бактерии и грибы вырабатывали антибиотики, чтобы с их помощью бороться с другими бактериями и грибами. А те, в свою очередь, вынуждены были защищаться от антибиотиков и вырабатывали самые разные механизмы защиты от этих соединений.

Собственно, механизмов такой защиты бактерий не так много. Они всегда связаны с изменениями в генах. Поэтому резистентность наследуется, переходя из поколения в поколение.

Даже в арктической вечной мерзлоте возрастом 30 тысяч лет ученые нашли гены устойчивости. И в кишечной микрофлоре мумии «тирольского человека» возрастом 5000 лет, которую откопали в Альпах, тоже были гены устойчивости. Разумеется, и сейчас бактерии, резистентные к различным антибиотикам, и гены устойчивости находятся в окружающей среде. Их-то и переносят облака.

Сегодня сельское хозяйство — более активный потребитель антибактериальных средств, чем медицина. Приблизительно три четверти производимых в мире антибиотиков приходится на животноводство. Иногда антибиотики применяют даже для растений, например в США ими опрыскивают яблони.

Но четверть все же потребляет медицина. Поэтому нельзя сбрасывать со счетов вклад, который вносим мы, люди, в распространение устойчивости бактерий к антибиотикам.

Я уже не раз говорила и не устану повторять: нельзя заниматься самолечением и чуть что хвататься за антибиотики. Нельзя продавать их без рецептов в аптеках. И надо точно соблюдать назначение врача — пить именно ту дозу, что назначена. Меньшая доза не убивает бактерии, а как раз и заставляет их быстро мутировать, чтобы стать устойчивыми. Об этом предупреждал создатель пенициллина Александер Флеминг еще в 1942 году на своей нобелевской лекции.

Ответственное отношение к антибиотикам — это то, что может замедлить распространение опасной устойчивости бактерий к этим лекарствам. Иначе мы скатимся в доантибиотиковую эру со всеми вытекающими ужасными последствиями. 

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Думаю, вы со мной согласитесь, что самая красивая из семи сталинских высоток в Москве, построенных в 50-х годах, это главное здание Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. До 1990-х годов здание было самым высоким в Европе — 240 метров, 36 этажей от основания до макушки шпиля.

Конечно, вы его видели, хотя бы на картинке. Многие побывали и внутри главного здания. И совсем немногие поднимались на 30–32 этажи. Здесь, прямо под шпилем, расположена ротонда — круглое помещение с двумя ярусами окон. Поэтому оно всегда залито светом. Очень красивое место.

Здесь располагается часть Музея землеведения МГУ. Здесь же проходят конференции, встречи, мероприятия, концерты, правда — для узкого круга, потому что ротонда не может вместить много людей. Мне повезло, я бывала в ротонде не один раз.

Но с недавних пор под университетским шпилем появились и другие обитатели — на башне поселились сапсаны. Гнездовую нишу для краснокнижного сокола-сапсана оборудовали на 30-м этаже главного здания, как раз за окнами ротонды. Так МГУ решил внести свой вклад в благородное дело спасения редкого вида птиц, которые исчезли в Московском регионе в конце 60-х годов прошлого века.

Сапсаны начали селиться в верхней части здания МГУ еще с 2005 года. Однако регулярное потомство соколы стали выводить только с 2017 года. С тех пор птенцов кольцуют и отслеживают их дальнейшую судьбу.

Кстати, на Воробьевых горах у сапсанов есть все условиях для охоты на перелетных птиц. Здесь хорошая экология, благоприятная роза ветров, рядом есть долины рек и большая популяция птиц, которыми хищные сапсаны могут питаться. В Москве 70% их питания составляют голуби. Кроме того, сталинская высотка напоминает сапсанам скалы, на которых они обычно селятся в дикой природе.

В этом году самка сапсана отложила четыре яйца. Это довольно редкий случай, обычно в природе самка откладывает три яйца. Так что в мае 2023 года у соколов-сапсанов, живущих под шпилем главного здания МГУ, появилось потомство. Кстати, эти птицы живут супружеской парой многие годы, то есть браки у них устойчивые.

Соколы-сапсаны занесены в Красные книги Москвы и Российской Федерации и охраняются международными конвенциями. Роль их в природе велика. Их добычей в первую очередь становятся больные или неполноценные особи других видов. Так сапсаны «следят» за физическим здоровьем и демографическими показателями птичьего населения, работают санитарами.

А еще сапсаны служат биологическим индикатором состояния окружающей среды. К 70-м годам прошлого века они практически исчезли. Причинам— пестицид ДДТ. Им травили жуков, жуков съедали птицы, а птиц — хищные соколы. В организме пестицид накапливался и если не отравлял сокола, то нарушал формирование скорлупы у яиц. В результате она становилась такой тонкой, что самка могла раздавить невылупившееся потомство.

С легкой руки МГУ сегодня сапсаны также поселились на крышах других высоток — Министерства иностранных дел России и высотки на Котельнической набережной.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Оказалось, все дело в поверхности кожаных подушечек на его лапах. Она покрыта нанометровыми и миллиметровыми сосочками. В результате поверхность подушечек с таким рельефом становится такой шероховатой, что прекрасно сцепляется со льдом и снегом.

А вот еще один секрет. И связан он с простым вопросом — как мех белого медведя сохраняет тепло? Этим вопросом исследователи задаются давно. Ну что тут, казалось бы, непонятного. На то он и мех, чтобы согревать. Он же пушистый, он же хранит воздух между волосками. А воздух — отличный теплоизолятор.

Но у белого медведя, который обитает в условиях полярного севера, где средняя температура минус 34 градуса, все не так просто. Как же работает его мех в экстремальных условиях? И вот наконец ученые получили точный ответ на этот вопрос.

Многие полярные животные активно используют солнечный свет, чтобы поддерживать температуру тела, и мех белого медведя — отличный инструмент для этого дела. Волоски меха — это, по сути, натуральное оптическое волокно, которое отлично пропускает солнечный свет. Но мех — это только половина дела. Вторая половина — это кожа медведя, а она, оказывается, черная. Точнее, верхний слой кожи черный, потому что в нем много меланина. И в этом секрет.

Черная кожа прекрасно поглощает весь солнечный свет, прошедший через оптоволокно, оно же шерсть. В результате она разогревается. Но тепло не теряет, потому что шерсть не позволяет коже его терять. Можно сказать, что в полярных условиях животные используют особый механизм терморегуляции. А именно — оптические полимерные материалы, создающие «парниковый» эффект на теле.

Странно было бы, если бы этим секретом не воспользовались материаловеды. Тем более что поиск синтетического текстиля, созданного по образу и подобию меха белого медведя, длится уже 80 лет. И вот он успешно завершен. Инженеры Массачусетского университета создали соответствующую ткань.

Это двухслойная ткань. Верхний слой состоит из оптических полимерных волокон, которые, подобно меху белого медведя, направляют солнечный свет и концентрируют его на нижнем слое. Он сделан из нейлона и покрыт темным материалом под названием PEDOT. И вот эта двухслойная конструкция греет не хуже меха белого медведя.

Причем это сверхлегкая ткань. Если из нее сделать куртку и сравнить ее с такой же хлопчатобумажной, то окажется, что куртка из нового материала, во-первых, на 30% легче той же, что из хлопка. А во-вторых, в ней будет очень тепло — на 10 градусов теплее, чем температура окружающего воздуха.

Ткань работает, пока светит солнце или комната хорошо освещена, то есть при любом видимом свете. Да еще при весьма умеренном освещении — 130 ватт на метр квадратный. Поэтому, если нет газа для отопления, можно прекрасно согреваться в этой искусственной медвежьей шкуре. А точнее — в этой свето-теплоулавливающей сверхлегкой одежде. Хорошее решение для европейских стран, отказавшихся от российского газа.

Иллюстрация Петра Перевезенцева

Однажды в мае мы оказались на озере Комо. Оно лежит в окружении гор, довольно крутых и отвесных. И вот в один из дней, послушав на рассвете райское и оглушающее пение птиц, решили сходить в горы. Мы лезли по очень крутому склону, покрытому мрачным темным лесом, по едва заметным тропкам. Потом оказалось, что это излюбленные места контрабандистов. И тропки тоже их.

Мы быстро устали и только и думали о том, как поскорее найти приличный спуск. И вдруг лес расступился и перед нами открылась большая поляна. Она раскинулась на пологой площадке высоко над озером. Вид, конечно, открывался фантастический, но дело не в нем, а в самой поляне.

Она была залита солнцем и усыпана дикими нарциссами. Они росли среди зеленой сочной травы, их там было очень много, наверное — миллион. Нога не поднялась ступить на эту красоту, хотя нам нужно было поляну пересечь. Пришлось удлинить дорогу и пойти в обход. Не отрывая глаз от этой роскоши, мы обошли полянку по краю и тут же нашли спуск.

И вот вопрос — почему не поднялась нога? Почему мы не пошли по траве с нарциссами? Ведь это же был дикий луг? Не газон? И это был короткий путь.

Не хотели разрушать красоту, ломать ногами цветы, причинять им боль. Да, я уверена, что растения чувствуют боль. И если бы они могли разговаривать, они бы рассказали нам о своих страданиях.

Нам всегда казалось, что растения безмолвны. Но, дорогие друзья, теперь мы точно знаем, что это не так. И сегодня мы можем смело, с полным научным основанием утверждать — да, растения разговаривают и издают звуки той же громкости, что и человеческая речь. Другое дело, что мы, люди, их не слышим. Потому что это звуки высокой частоты, ультразвуки, — наше ухо их не различает.

Это поразительное, но ожидаемое открытие сделали израильские ученые из Тель-Авивского университета. Исследователи работали с растениями томатов, табака, пшеницы, кукурузы. И даже кактус попал в зону их внимания.

Эксперимент выглядел так. Исследователи поместили растения в акустическую камеру, защищенную от внешнего шума. Впрочем, его и не было, потому что камера стояла в тихом подвале. В 10 см от каждого растения установили ультразвуковые микрофоны. Они записывали звуки на частотах 20–250 килогерц. Их человек не слышит. Доступный нам максимум — 16 кГц.

Прежде чем поместить растения в акустическую камеру, их ввергли в стресс — некоторые не поливали в течение пяти дней, а у некоторых был срезан стебель. Понятно, что контрольная группа растений была нетронутой.

Потом исследователи прослушали записи. Записанные сигналы звучали на частотах 40–80 кГц, нам недоступных. Пришлось понизить частоту записи. И тогда исследователи услышали звуки, похожие на хлопки и щелчки.

Растения в состоянии стресса, то есть обезвоженные и травмированные, — более разговорчивые, они издают несколько десятков таких щелчков в час. Причем у каждого типа стресса и растения — свои определенные звуки. А растения, находящиеся в добром здравии и полном порядке, если и подают голос, то раз в час. То есть по большей части помалкивают.

Записи ультразвуков, собранные в эксперименте, проанализировали с помощью искусственного интеллекта, то есть специально разработанных алгоритмов машинного обучения. И в результате ИИ научился по записи звуков определять, что это за растение и что с ним не так — оно обезвожено или поранено.

Получается, что мир вокруг нас полон звуков растений. И эти звуки содержат  информацию — например, о нехватке воды или травмах. Именно с этими двумя типами стресса экспериментировали ученые. Но ведь еще есть вредители, болезни, холод, цветение, опыление, созревание — да мало ли чего еще, о чем растениям захотелось бы поговорить.

Уверена, что растения не только издают звуки, но и воспринимают их. Но есть еще летучие мыши, грызуны, насекомые, которые слышат ультразвуки и смогут разобрать послания растений. И это логично. Растения постоянно взаимодействуют с насекомыми и другими животными, которые используют звук для общения. А чем растения хуже?

Производят ли растения эти звуки для общения с другими организмами — пока точно неизвестно, это только предположение. Но выглядит оно очень экологично и эволюционно, если учесть, что в природе все связано со всем. Во всяком случае многие млекопитающие и насекомые могут обнаруживать звуки растений в диапазоне 20–100 кГц на расстоянии 3–5 м. И наверняка используют эту информацию.

Например — мотылек, который намеревается отложить яйца на растении, а он для этого предпочитает томаты и табак, или животное, которое намеревается съесть растение. Все они вполне могут использовать звуки, чтобы понять, стоит это делать в данном конкретном случае или нет.

Несомненно, и человек может воспользоваться информацией, заключенной в звуках растений. Просто нужны соответствующие датчики. Они будут считывать послания растений и давать сигнал о недостатке воды, например. Биоакустика растений может стать основой для мониторинга потребностей сельскохозяйственных культур.

И это может дать огромный экономический эффект. Например, если перейти к точному орошению, что называется, «по запросу», то можно будет уменьшить расход на полив вдвое! И конечно, повысить урожаи.

Точный механизм, стоящий за этими звуками, пока неясен. Ученые предполагают, что это может быть связано с образованием и схлопыванием пузырьков воздуха в сосудистой системе растения. Этот процесс называется кавитацией. Она создает мощную вибрацию, порождающую ультразвук.

Как растения генерируют ультразвук — ученые намерены выяснить в последующих исследованиях. А кроме того, они собираются расширить список экспериментальных растений, чтобы охватить как можно больше видов. И конечно, получить ответ на вопрос — слышат ли другие растения и животные звуки растений? И если да, то как на них реагируют?

Все это чрезвычайно интересно, если не сказать — захватывающе. И все это — большая и серьезная наука. Результаты исследования опубликованы в престижном научном журнале Cell.

Жаль, что человек не слышит ультразвук. Я бы с интересом послушала, о чем говорят мои комнатные цветы, с которыми я разговариваю. Почему-то мне кажется, что они меня слышат и что-то даже отвечают. Хотя, с другой стороны, может, оно и к лучшему.

Вспомним мою поляну с нарциссами. Вот пошла бы я по этой красоте, ломая цветы. Представляете, какие ультразвуки я бы услышала в ответ? Самое меньшее — это: «Куда ж ты, тетка, прешься? Не видишь, что здесь живые существа живут?»

В общем, Природа предусмотрела все. И лучше не придумать. Иначе как бы мы выжили в городе, где непрерывно косят траву?