Животные и растения

Если на животное охотятся, то оно — жертва, страдающая сторона. Но бывает такая добыча, что охотника остается только пожалеть. Таковы ядовитые жабы, оказавшиеся, вольно или невольно, в новом месте обитания. Там они размножаются и уничтожают насекомых и мелких позвоночных, а заодно и тех, кто пытается съесть их самих: рептилий, птиц, млекопитающих и даже амфибий. Поскольку местные хищники эволюционировали вдали от жабы, они не научились ее избегать и не выработали устойчивости к ее токсину. Прежде чем они освоятся с новой угрозой, их численность может существенно сократиться. Особой опасности подвергаются обитатели островов.

Серые крысы пасюки — синантропные грызуны, расселившиеся по всему миру. Ежегодно они наносят материального ущерба на 19 млрд долларов, моральный никто не подсчитывал. Эти звери переносят возбудителей опасных инфекций и кусачих насекомых, уничтожают продукты, портят все, что могут прогрызть, даже трубы и шлакоблоки, у людей возникает аллергия на крысиную шерсть и экскременты. Справедливости ради следует заметить, что серые крысы сослужили людям неоценимую службу как лабораторные животные. А вольная крыса — настоящий монстр, причем в глобальном масштабе непобедимый. Потому что недоизученный.

Здоровые мыши, живущие рядом со своими больными сородичами, начинают пахнуть, как они, оставаясь при этом здоровыми. Пока еще непонятно, зачем здоровым мышиным организмам имитировать запах больных; предполагается, что это связано с активизацией иммунной системы здоровых грызунов для борьбы с потенциальной угрозой.

На этот раз в рубрике «Панацейка» речь пойдет о Vitex agnus castus, что в переводе означает «жизнь невинного ягненка», а по-русски — прутняк обыкновенный.

Около 60 млн лет назад, а может, и несколько позже, сухопутные млекопитающие приступили к освоению водной стихии. Морские млекопитающие — классический пример конвергенции, которую изучают зоологи, физиологи и биохимики. В конвергентной эволюции участвовали сотни генов, которые у разных видов могут и различаться. Определением этих генетических последовательностей и произошедших в них изменений заняты сейчас даже не генетики, а специалисты в области системной и компьютерной биологии, которая потихоньку теснит традиционную.

Птицам явно не хватает конечностей. Ноги у них для ходьбы, крылья — для полета, все остальное приходится делать клювом: держать палочки, строить гнезда, терзать добычу, раскалывать семена, ловить рыбу и многое, многое другое. Взглянув на форму и размер птичьего клюва, несложно догадаться, чем кормится его обладатель. Хрестоматийным примером связи формы и функции стали галапагосские, или дарвиновы, вьюрки.

Некоторые виды, в том числе и Homo sapiens, благополучно пережили эпоху плейстоцена, других мы уже не увидим, увы. Однако они не исчезли бесследно, последовательности их ДНК сохранились в геномах современных видов. Это оказалось возможным благодаря межвидовым скрещиваниям. Так, бурые медведи Ursus arctos сберегли гены пещерных медведей U. spelaeus.

Одно из древнейших культурных растений — конопля. Семена ее съедобны, масло полезно и хорошо хранится. Из конопли можно делать бумагу, что помогло бы сохранить леса. К сожалению, конопля скомпрометировала себя как психотропное средство и во многих странах оказалась вне закона. Что ж, есть у нас и другие волокна, и масличные растения, и даже наркотики. Но как лекарственное растение коноплю во многих случаях заменить нечем.

Чего не встретишь в птичьих гнездах! У скворцов, например, и не только у них, мы, скорее всего, обнаружим ароматные травы. Их собирают преимущественно самцы, но, видимо, не только для того, чтобы порадовать самку, хотя у скворцов хорошее обоняние. Ароматические травы каким-то образом влияют на потомство: птенцы получаются более крупными и здоровыми.

Согласно последним указаниям, стране срочно понадобились прорывные технологии в сельском хозяйстве, прежде всего, конечно, цифровые. Почему это вызывает иронию авторов? Потому что эти технологии не помогут решить основные проблемы животноводства.

Итак, гишу. Несмотря на давность своего литературного рождения, он остается одним из знаковых монстров. Правда, современные авторы и иллюстраторы, кажется, обычно выбирают «не того» зверя: часто — крупного креодонта вроде мегистотерия. Мегистотерия как такового Ефремов еще не знал, этот супермонстр был открыт уже после его смерти, но крупные креодонты в пору Ивана Антоновича были отлично известны, более того — числились ближними родичами эндрюсарха (сейчас уже нет). Впрочем, вопрос о прототипе гишу вообще до крайности спорный…

Когда ящерица в опасности, она отбрасывает хвост. Хищник при этом сбит с толку, а ученый размышляет над проблемами регенерации.

Бегемот в воде подобен айсбергу: над поверхностью торчит голова с маленькими ушками и круглыми глазками, все остальное скрыто от взора наблюдателей, в том числе фекалии, щедро изливаемые в воду. С одной стороны, оно и хорошо — не такое уж это приятное зрелище. С другой — бегемоты переносят с берега в воду такое количество органических веществ, что этот процесс требует тщательного изучения.

Зачем современной медицине пчелы? Времена яда, меда, прополиса и маточного молочка прошли. Конечно, медицина современная тоже может искать в этих и других продуктах жизнедеятельности медоносных пчел новые полезные соединения, но в нашей статье речь пойдет о другом. А именно о том, как исследования поведения, биохимии, генетики и физиологии пчел помогут лучше понять человеческий организм, его способности и потребности.

Фраза «Знание — сила» в разных вариантах встречается в письменных источниках начиная с VII века. Эта основополагающая мудрость известна не только людям. Даже наши очень дальние родственники лемуры осознают, что дружить полезно не только с сильными, но и со знающими. С точкой зрения лемуров нас познакомили специалисты Принстонского университета.

Головоногие — удивительные создания. Они такие умные, такие загадочные, так потрясающе движутся, так искусно прячутся. Как же их не исследовать! Увы, физиологи и нейробиологи не умеют обходиться без проколов и разрезов, а мучить моллюсков не хочется. Применить анестезию — что может быть проще! Однако перед сторонниками гуманного обращения с животными встали две проблемы: возможна ли в принципе анестезия головоногих и нужна ли она? Не исключено, что они не чувствуют боли.