«По конечным хозяйственным результатам...»
Академик Абел Гезевич АГАНБЕГЯН, директор Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения АН СССР, отвечает на вопросы специального корреспондента «Химии и жизни» М. Б. Черненко.
В недавно принятом постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР содержится система мер по совершенствованию хозяйственного механизма и управления народным хозяйством. Что, на ваш взгляд, главное в них?
Отвечу словами из доклада Л.И. Брежнева на XXV съезде партии: управленческая и прежде всего плановая деятельность должна быть нацелена на конечные народнохозяйственные результаты. Речь идет о программно-целевом подходе и о его ключевом значении во всем, начиная с сердцевины нашего хозяйства — планирования.
Все звенья системы управления — и планирование, и организационные структуры, и экономические рычаги, стимулы — должны быть ориентированы на достижение заранее намеченной крупной цели. И не вообще, а кратчайшим путем и с минимальными совокупными затратами. Постановление ЦК партии и советского правительства нацеливает всю управленческую и плановую деятельность на достижение высоких конечных народнохозяйственных татов. А специфика программно-целевого подхода в том, что он, как правило, межотраслевой. В решении любой большой задачи есть промежуточные этапы и звенья. И цепочка, которую нужно раскрутить, для достижения конечной цели, охватывает разные отрасли, разные сферы влияния и ответственности.
Давайте рассмотрим такую крупную задачу на конкретном примере: эффективность минеральных удобрений.
Совсем недавно ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли важное постановление о создании единой специализированной агрохимической службы в нашей стране. Его цель — повысить эффективность агрохимического обслуживания сельского хозяйства. Ведь не секрет, что конечный эффект от применения удобрений пока недостаточен. Прибавка зерна или другой продукции — прибавка в амбаре и в конечном счете у нас на столе — получается меньше, чем в других промышленно развитых странах. Есть тут и объективные причины — например, меньшая увлажненность наших полей,— но не только в них дело.
Рассмотрим некоторые звенья цепочки, начиная с производства удобрений. Прежде всего, оно распределено по стране крайне неравномерно, а перевозить удобрения на далекие расстояния, как известно, невыгодно. В Сибири, например, производится только три процента удобрений, в то же время здесь находится 20% земельных угодий страны. Результат: в Сибири вносится удобрений на гектар пашни намного меньше, чем в среднем по стране. А ведь в условиях Сибири удобрения особенно важны! Многочисленные опыты, особенно с применением фосфатных удобрений, убедительно показали, что урожайность можно здесь значительно повысить даже в засушливые годы.
Но пойдем дальше по цепочке. По данным Новосибирского института инженеров железнодорожного транспорта, который провел специальные. исследования, в процессе перевозки от завода до колхозного поля (с учетом погрузки, разгрузки, хранения) теряется примерно 15% удобрений! Я думаю, что их питательная ценность снижается в еще больших размерах: обследование двухсот с лишним станций железной дороги, куда поступают удобрения, показало, что на каждой третьей станции нет для них крытых складов, и две станции из каждых трех не имеют механизмов для разгрузки удобрений из вагонов. Их выгружают и хранят на открытых, необорудованных площадках, сколько об этом ни пишем в газетах...
Но пожалуй, в еще большей степени эффективность удобрений зависит от работы агрохимических служб. От того, на какую почву, в каком количестве, в какое время вносят удобрение, и какое именно. От того, уничтожены ли на поле сорняки — иначе вы будете питать вместо полезного злака сорную траву. Значит, чтобы с толком применять удобрения, у хозяйства должны быть еще и гербициды для борьбы с сорняками. Без них все, что потрачено на удобрения, может оказаться зря. Производство же гербицидов сильно отстает от потребностей сельского хозяйства.
Дальше. Надо подумать, насколько эффективно вкладывать огромные средства в производство удобрений и во всевозможные меры, способствующие выращиванию, например, зерна, а потом — из-за нехватки комбайнов или их плохого качества — не укладываться в оптимальные сроки уборки и терять по этой причине на корню 10—15%, а то и 20% уже выращенного урожая.
А что значит, если осыпалось, если потеряно при уборке 10% зерна? Если это оценивать в рублях, то выходит — только по Сибири — сотни миллионов рублей ежегодных потерь.
Несколько лет назад мне пришлось побывать на Красноярском комбайновом заводе, который снабжает комбайнами Сибирь, Казахстан, Дальний Восток. Этот завод — относительно небольшое предприятие, его основные производственные фонды — около 75 миллионов рублей. Один зерновой комбайн приходится в Сибири примерно на 200 га посевов, к тому же машины эти часто ломаются, плохо налажено снабжение запчастями, поэтому уборка урожая и растягивается. И очень легко сосчитать, что сумма ежегодных потерь из-за недостатка комбайнов несравненно больше, чем стоимость комбайнового завода. И если рассматривать нашу цепочку с позиций конечного результата, то окажется, что прежде всего совершенно необходимо значительно расширить комбайностроение...
Но вернемся к удобрениям. Чтобы их применение стало намного эффективнее, особенно важно интегрировать усилия производителей удобрений и сельскохозяйственных предприятий с помощью науки. И тут есть смысл посмотреть также чужой опыт.
Мне пришлось довольно подробно познакомиться с постановкой такой работы в Национальном центре удобрений США. Надо сказать, это относительно небольшая организация: около 800 сотрудников, включая персонал опытного завода. Исследования и постоянная пропаганда удобрений ведутся не в самом центре, а по подрядам и субподрядам множеством других организаций, вплоть до фермера: центр организует показательные «демонстрационные» фермы.
Делается это так: центр дает фермеру новые удобрения бесплатно или по низкой цене и возит к нему заинтересованных посетителей. И фермер сам демонстрирует эффективность разных удобрений —на своих полях. Сам фермер, а не научный сотрудник объясняет, в каких дозах он их вносил, почему сюда, а не туда.
Национальный центр удобрений заключает соглашение не только с фермером, в соглашении участвует сельскохозяйственный колледж близлежащего университета, и научные сотрудники консультируют фермера. Однако решение в каждом случае — за самим фермером. Он расплачивается за свои решения своими доходами. Если он взял не то удобрение или неправильно применил его, покрывать ему убытки никто не будет: фермер находится, если сказать по-нашему, на хозрасчете.
На какие средства существует этот центр, чей он?
Национальный центр по удобрениям получает некоторые суммы от федерального правительства. И разумеется, от фирм, производящих удобрения. Для университетов же это, с одной стороны, хозрасчетная работа, а с другой стороны, они на ней строят свои научные исследования.
Нам не надо кого-то механически копировать, у нас своя система. Но то, что полезно, надо заимствовать. Хорошо бы создать в разных климатических зонах базовые хозяйства для испытания удобрений. Я имею в виду — испытывать удобрения в самых обычных колхозах и совхозах на таких условиях, чтобы сам колхоз или совхоз был в этом заинтересован. И чтобы другие хозяйства могли все это изучать, сравнивать — и потом ответственно решать, какие удобрения им заказывать и как их применять.
Подытожим: нужно не только отличное агрохимическое обслуживание сельского хозяйства. Нужно еще рассмотреть и решить весь комплекс, связанный с производством удобрений. И этот комплекс, представляется мне, мог бы стать подпрограммой той крупнейшей народнохозяйственной программы, о которой говорилось на XXV съезде партии — программы агропромышленного народнохозяйственного комплекса. Это мелиорация, это химизация (не только удобрения), это машины и транспорт для сельского хозяйства.
Но все это только «вход» в сельское хозяйство. Затем идет собственно сельское хозяйство, включая науку, в том числе генетику. И потом — «выход» из сельского хозяйства: система заготовок, хранение, переработка продуктов, доставка их потребителю в лучшем виде. Я себе представляю дело так, что всю цепочку от начала до конца не могут проработать специалисты, скажем, только из Министерства химической промышленности или из отдела химии Госплана. Или специалисты по сельскому хозяйству. Нужно объединить машиностроителей, химиков, аграрников, научных работников, строителей, транспортников, сельхозтехнику, снабженческие службы. И конечно, экономистов. И последовательно проработать все: взять деньги, которые мы тратим, и проверить, не получается ли так, что не хотим истратить' крохи от огромных денег,— скажем, на специализированный транспорт или на хранение удобрений,— и от этого немалая часть эффекта улетучивается.
Вы считаете, что могут обнаружиться звенья, где это происходит, о которых мы не знаем?
Ну, интуитивно, в общем виде — образованный специалист представляет себе, где мы теряем. Но если всю цепочку проработать последовательно, то могут вскрыться и неожиданности. Но главное все же не в них! Главное — в том, чтобы принять правильное решение. И чтобы оно было основано на точных формулах: если дадим рубль туда-то — эффект будет такой-то, а если вложим этот рубль в комбайны — то совсем другой...
Ваше мнение о возможностях реализации сложных многоотраслевых программ при действующей системе взаимоотношений между ведомствами?
Мое мнение: во-первых, резко должна быть усилена централизующая роль центральных органов в решении межотраслевых проблем. Прежде всего, Госплана и Комитета по науке и технике. В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР, принятом в июле 1979 г., намечены меры по дальнейше му повышению роли государственного плана и, прежде всего, пятилетнего плана, как важного инструмента реализации экономической политики партии.
Мне кажется, что Госплан, как главный экономический центр в стране, должен быть построен не по отраслевому принципу— отдельно нефть и газ, отдельно уголь, отдельно энергетика,— а по межотраслевым программным комплексам.
Сам метод работы должен стать иным, и постановления по самым важным проблемам должны готовиться не по отраслям: по конечным результатам! И уже есть немало примеров таких межотраслевых решений по комплексам, по важнейшим крупным проблемам.
В материалах съезда, там, где сказано о необходимости совершенствовать хозяйственный механизм и об осуществлении в современных условиях ленинского принципа демократического централизма, прямо говорится о необходимости укреплять обе стороны ' этого принципа, и в первую очередь — централизованное начало. Именно для преодоления ведомственности!
Назовите близкий вам пример.
Западносибирская нефть. Разве могли бы решить эту задачу одни нефтяники? Нет, потому что в ней — и железная дорога, и строительство городов, и трубы определенных размеров и качества, и геология, и создание продовольственной базы, и социальная инфраструктура. Однако весь этот сложнейший комплекс реально решен. В 1970 г. Западная Сибирь дала 31 миллион тонн нефти, в 1975 г.— 148 млн., а в этом году Тюменская область даст 275 миллионов тонн нефти и газового конденсата. И сегодня речь идет уже, как писала недавно «Правда», не только о топливе и энергетике, но о создании в Западной Сибири главной базы советской нефтехимии. Силами Министерства нефтяной промышленности это сделать невозможно было, хоть все министерство переводи в Тюмень...
Подчеркиваю еще и еще раз: программно-целевой подход, о котором мы ведем речь,— его можно понимать в разных аспектах. Более глубоко или менее. Верхний уровень: правильно принять решение на основе программно-целевого подхода. Например, распределить капитальные вложения и ресурсы под удобрения, их транспорт и хранение. Если вы неправильно при- мете решение, то вся ваша последующая организационная деятельность — пустая суета! Даже хорошая организация и кровная заинтересованность могут принести только вред, потому что будут направлены на осуществление неправильного решения. Ключевой момент — решение!
Но само решение, как бы оно ни было хорошо, должно не только реализоваться, но еще и непрерывно корректироваться, потому что в ходе его выполнения могут возникнуть новые возможности и условия. Понадобится новое решение. И так далее.
Затем—организационная структура. Например,— мы уже говорили об этом,— межотраслевые органы наверху.
Теперь — ниже. Если автомобильный завод сам по себе; организация, которая распределяет автомобили, отдельно; ремонтные мастерские в третьем подчинении, а запчасти производит вообще неизвестно кто, вы можете создать цепочку?
Вы хотите сказать про Волжский автозавод? Но пример все равно неполный — «Жигули» продает не завод.
Да, но если вы создаете объединение типа ВАЗ, то это уже все равно лучше. Можно сделать, наверное, еще лучше, и тенденция сейчас, насколько я могу судить, в Министерстве автомобильной промышленности прогрессивная. И министр — бывший директор Волжского автозавода Виктор Николаевич Поляков добивается, старается, жмет на то, что автомобильной промышленности нужна ремонтная база. Потому что техобслуживание— это четкая обратная связь. Проблема долговечности, например, сразу же будет иначе выглядеть...
Но пойдемте дальше. Не только оргструктура— нужна еще заинтересованность. Если принято решение по конечному результату, и этот результат — производить пластмассы, которые удовлетворят потребности промышленности, а потребности удовлетворяют разнообразные пластмассы, с огромным спектром свойств... Но если вам планируют производство в тоннах или в рублях, то всего проще и лучше — гнать многотоннажную пластмассу, а тратить деньги на какие-то мелочи, будь они хоть какого сверхкачества, вам совершенно невыгодно, потому что эффект будет не ваш.
Значит, чтобы переориентировать заинтересованность предприятий на конечные результаты наших программ, необходимо, наконец, отказаться от валовой продукции как универсального оценочного показателя. На мой взгляд, один из ключевых моментов в совершенствовании хозяйственного механизма, предусмотренном июльским Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР,— это отказ от планирования и оценки деятельности предприятий по показателям валовой продукции в промышленности и по объему строительно- монтажных работ в строительстве. Затем надо будет отказаться от таких показателей, как тонны и кубометры. Как переналаживать стан на новое изделие, если у вас план в тоннах металла? В Постановлении, о котором мы говорим, содержится поручение Госплану СССР внести в 1979—1980 гг. необходимые изменения в систему натуральных измерителей производимой продукции на основе широкого применения научно- обоснованных технико-экономических показателей, позволяющих учитывать эффективность, качество и другие потребительские свойства продукции.
Кстати, под углом зрения конечного народнохозяйственного результата нужно переосмыслить и другие показатели. Например, мы и удобрения привыкли считать — на гектар. А почему, собственно, на гектар? На гектар земли можно сколько угодно удобрений высыпать, но ведь это еще не урожай! Говорят — мы мало даем удобрений на гектар по сравнению с другими странами. Но если подсчитать иначе — на собранный урожай, то окажется, что на тонну собранного урожая удобрений мы расходуем — много... Проще говоря, хуже их используем.
О чем бы ни шла речь, но если вы заинтересованы в количестве, а не в качестве того, что вы производите, то ничего хорошего не получится. Весь смысл новых решений Партии и Правительства по совершенствованию хозяйственного механизма как раз в том и состоит, что они нацелены на повышение эффективности производства и качества работы.
