Статьи журнала

Они многочисленны, разнообразны, важны для своих экосистем; многие из них хищные, многие довольно крупные. Однако до недавнего времени они хорошо скрывались от биологов. В буквальном смысле — проходили сквозь сито.

А мы снова про ожирение. Что поделаешь — эпидемия на убыль не идет. Сегодня речь пойдет о том, как внутриутробная жизнь программирует метаболизм взрослого человека.

Нобелевская премия 2019 года по физиологии или медицине присуждена Уильяму Кэлину-младшему, сэру Питеру Рэтклифу и Грегу Семенце за открытия в области чувствительности и адаптации живой клетки к изменениям концентрации кислорода.

Устройство литий-ионного аккумулятора не претерпело принципиальных изменений за прошедшие почти тридцать лет. Серьезным прорывом стало использование в электродах аккумулятора углеродных нанотрубок. В результате электроды стали во много раз долговечнее, аккумулятор теперь выдерживает гораздо больше циклов разрядки-зарядки, уменьшилась и так называемая «память»: его теперь не надо полностью разряжать перед зарядкой. Но к чему надо стремиться, какие задачи стоят перед создателями аккумуляторов?

В мае 2019 года корреспонденты радиослужбы «Stereo Chemistry» встретились с Джоном Гуденафом в Техасском университете, где ученый в свои 97 лет продолжает плодотворно работать, чтобы услышать историю о том, как бывший метеоролог придумал ключевой материал для электроники. Редакция журнала любезно разрешила «Химии и жизни» подготовить материал на основании этой радиопередачи.

Премию по химии за 2019 год Нобелевский комитет присудил американцу Джону Гуденафу, англичанину Стэнли Уиттингему, и японцу Ёсино Акире. А создали они своими совместными усилиями одно из чудес двадцатого века — литий-ионный аккумулятор. Тот самый, что обеспечил информационную революцию первого десятилетия века двадцать первого.

Нобелевские медали не часто появляются на аукционах. Причины же, по которым золотые кружочки выставляются на продажу, могут быть разные: споры между наследниками, желание пожертвовать деньги на благотворительность, тяжелые материальные обстоятельства лауреата или членов его семьи. По последней причине, например, была продана медаль больного деменцией Роуса — чтобы оплачивать расходы на лечение лауреата в доме престарелых.

Что в науке главное и почему наука – жестокая вещь? Как остановить нейродегенеративные заболевания и старение? Почему российские патенты вредны и какой будет электроника будущего? Об этом и многом другом главный редактор журнала Любовь Николаевна Стрельникова беседует с Сергеем Дмитриевичем Варфоломеевым, членом-корреспондентом РАН, доктором химических наук, заведующим кафедрой химической энзимологии химического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова и научным руководитель Института биохимической физики имени Н.М.Эмануэля РАН.

На этот раз отвлечемся немного от горных высей чистой науки. В разговорах про орхидеи (а в прошлых выпусках мы говорили в основном про них) рано или поздно всплывает вопрос: а я могу завести у себя такой цветок или это удел избранных умельцев?

Современная нейронаука — одна из наиболее успешных областей научного знания. Прогресс в методах и технологиях изучения мозга, значительные инвестиции в создание лабораторий, большое число исследователей и журналов, посвященных различным разделам нейронауки, стали почвой для открытий, значительно расширивших наше понимание устройства внутреннего мира человека. Однако у современных нейронаучных исследований есть одна особенность, которая в последнее время привлекает все большее внимание и вызывает обеспокоенность.