Питание креативности

Иллюстрация: С. Тюнин

Лонгитюдные исследования возникновения и развития различных заболеваний — вещь, несомненно, важная и полезная, но их результат в какой­-то мере предопределен. Понятно, что если человек курит, то он рано или поздно докурится до заболевания легких, а если много пьет спиртные напитки или ест жирную пищу, то печень в конце концов не выдержит. Вопрос тут только в том, когда это произойдет.

Другое дело — исследование когнитивных способностей, памяти, обучаемости и, особенно, такого туманного и непонятного явления, как креативность. Как ее оценивать, желательно количественно? Как учесть индивидуальные особенности? Ведь как ни оценивай креативность, изначально понятно, что у разных людей она разная и усреднять ее по выборке еще бессмысленнее, чем рассчитывать среднюю температуру пациентов по больнице. И как, наконец, заставить подопытных креативить в нужный момент, если творчество — процесс сугубо интимный и спонтанный?

В общем, неясностей тут столько, что ученые, ориентированные на получение однозначных результатов, предпочитают с этим не связываться. Тем ценнее исследование, выполненное Ёсирой Накамацу. Он поставил перед собой амбициозную цель: установить, как влияет питание — состав и режим приема пищи — на креативность. Проблему подопытных, с их капризами, необязательностью и смертностью, он решил очень просто, выполнив исследования на самом себе. Сразу подчеркнем, что его креативность объективно находится на очень высоком уровне.

Методология исследования состояла в следующем. Накамацу варьировал компоненты питания и тщательно документировал процесс, фотографируя все съедаемые им блюда. Он подвергал анализу как сами блюда, так и свою кровь на предмет продуктов метаболизма. Он каждый день решал творческие задачи, придумывая что­-то новое, записывал свои идеи и по прошествии времени оценивал их по составленной им шкале, собственному гамбургскому счету, который, возможно, выглядел так: гениально — блестяще — вполне — так себе — отстой. И наконец, он сопоставлял показатели пищи с качеством сгенерированных идей. И так на протяжении тридцати четырех лет. Настоящий ученый!

К сожалению, результаты своих исследований Накамацу не представил на суд научного сообщества в виде общепринятой публикации в высокорейтинговом или любом другом рецензируемом журнале. Так что мы не можем сказать, что ежедневное употребление в пищу, например, 30 граммов мяса лангуста повышает креативность на 20 процентов, а 100 граммов морской капусты — увеличивает число блестящих идей на 10 процентов. Нам известен только итог работы — разработанная Накамацу система питания, которую он использует и по сей день, и объективные данные по его креативности, которая как минимум не упала за прошедшие десятилетия, что само по себе — прекрасный результат, недоступный всем нам, простым смертным, питающимся абы как, а если по науке, то не той.

Что служило критерием креативности? Самый что ни на есть объективный показатель — количество патентов, полученных Накамацу. Здесь Накамацу в числе мировых рекордсменов — ему принадлежит около трех с половиной тысяч патентов, более точное число указать невозможно, потому что он продолжает производить их с завидным постоянством, несмотря на солидный возраст — 91 год.

Пожалуй, самое время сказать несколько слов о жизни Ёсиро Накамацу. Он родился 26 июня 1928 года в Токио в семье банковского служащего и школьной учительницы. Именно мама с трех лет начала обучать его математике, физике, химии, истории, английскому и японскому языку, всячески поддерживала его изобретательские начинания и помогала оформить первые патенты. Эта помощь юному Накамацу была необходима, ведь свое первое изобретение «революционного» водонагревателя он сделал в восьмилетнем возрасте. В 14 лет он отблагодарил маму очень полезным в домашнем хозяйстве устройством — ручным насосом для перекачки жидкостей из больших емкостей в маленькие. По замыслу он предназначался для перекачки керосина, но в широкую, без преувеличения мировую практику он вошел как насос для фасовки соевого соуса. Его используют до сих пор, и мы подозреваем, что те помпы, которыми мы перекачиваем дома чистую воду из двадцатилитровых бутылей в чайники и кастрюли, тоже имеют некоторое отношение к этому давнему изобретению.

После этого Накамацу еще много чего изобрел. В частности, в 1952 году он получил патент на оптическую запись звука на бумагу, что, по его глубокому убеждению, послужило прообразом флоппи­диска — сменного носителя информации для компьютеров, тех самых дискет, которые мы использовали до CD-­дисков и флешек. Компания IBM, первая запустившая производство флоппи­дисков, придерживается на этот счет собственного мнения, подтвержденного судебным решением, что, впрочем, не помешало ей взять на вооружение 14 других патентов Накамацу.

Широта изобретательской активности Накамацу поражает. Помимо всяких электронных штучек, это устройство для производства водорода и кислорода, оборудование для караоке, парик с грузиком для самозащиты при нападении, ботинки с прикрепленными снизу пружинами для прыжков и быстрого передвижения (возможно, вы их даже испытывали — этот аттракцион допрыгал и до нашей страны), устройство для подъема стульчака туалета, презерватив со встроенным магнитом (тут все по науке — движущийся магнит порождает в соответствующем женском органе электрический ток, что может усиливать наслаждение), афродизиак для стимуляции полового влечения как средство борьбы с катастрофическим снижением рождаемости в Японии (нам бы это изобретение Накамацу тоже не помешало), а также множество устройств, напитков, закусок и пищевых добавок для улучшения самочувствия и повышения когнитивных способностей, в том числе креативности.

Так мы вернулись к обсуждению чудодейственной диеты Накамацу. По мнению гуру, алкоголь, чай, кофе, молоко и водопроводная вода плохо влияют на мозг, их следует избегать. Оптимально есть один раз в день, используя в пищу очищенные водоросли, сыр, йогурт, угря, яйца, нежирную говядину, сушеные креветки и куриную печень при общей калорийности не более 700 килокалорий. Ну, не знаем, не знаем… Очень все это индивидуально, что Накамацу хорошо, то обычному человеку — ноги протянуть. Особенно смущают 700 килокалорий и один раз в день. И ничего сладкого!

Так что не в диете дело. Это был некорректно поставленный эксперимент, потому что параллельно с диетой Накамацу использовал и другие способы интенсификации креативных способностей. В конце концов он выработал вот такой алгоритм. Креативит он по вечерам. Для начала уединяется в Комнате покоя, в быту — в туалете, облицованном 24-каратным золотом (по-нашему это 999­-я проба). Золото подавляет радиоволны и телевизионные сигналы, которые губительны для воображения. Посидев некоторое время и сосредоточившись под звуки льющейся воды, Накамацу перемещается в Динамическую комнату, он же лифт, где происходит тонкая настройка сознания под звуки Пятой симфонии Бетховена. Затем наступает черед бассейна. Накамацу ныряет на самое дно и пребывает под водой как можно дольше, до наступления глубокой гипоксии. По уверению Накамацу, самые гениальные мысли в его голову приходят за полсекунды до всплытия, на грани отключения сознания. Приходят они ему и до этого, их он, не откладывая, записывает тут же под водой в специальном водонепроницаемом блокноте. И так изо дня в день, на протяжении десятилетий.

Что двигало Накамацу, что питало его невероятное упорство? В одном из интервью он сказал: «Я всегда говорю молодым изобретателям: забудьте о деньгах, создавайте идеи из любви к человечеству. Любовь — мать изобретений». Хорошо сказал, правильно.

Накамацу очень популярен в Японии, известен он был также в США, где часто выступал в разных ток­-шоу, рассказывая о своих изобретениях, вероятно, именно для американской публики он придумал свой псевдоним — Доктор НакаМац. Но мировую славу ему принесло — вот парадокс! — присуждение Игнобелевской премии в 2005 году. Именно тогда российская общественность узнала о Накамацу благодаря волне публикаций в СМИ и Интернете, благо писать о нем легко, а читать интересно.

Несомненно, многие изобретения Накамацу достойны Игнобелевской премии, достаточно посмотреть на приведенный выше далеко не полный список. Но премию ему присудили по диетологии, за 34­-летнее фотографирование и анализ всех съеденных им блюд. Накамацу это нисколько не обидело, как опытный шоумен он понимает, что плохого пиара не бывает. Он лично прибыл на церемонию награждения и по полной использовал предоставившийся случай для пропаганды своих идей и рекламы изобретенных им средств для увеличения когнитивных способностей.

Но более показателен его второй визит на церемонию вручения Игнобелевской премии, в 2015 году. Дело в том, что за несколько лет до этого у Накамацу диагностировали рак простаты, и он бросил все свои душевные силы и всю свою креативность на борьбу с заболеванием. На церемонии Накамацу появился на сцене в инвалидном кресле и исполнил песню собственного сочинения о своем состоянии и о своей вере в то, что ему удастся победить болезнь. Под конец он даже вскочил с кресла и принялся отплясывать на сцене. В общем, зажег так зажег. Накамацу обещает дожить до 144 лет и довести число своих изобретений до семи тысяч. Он все-­таки очень позитивный человек! Наверно, в этом, помимо таланта, кроется секрет его неувядающей креативности.

В заключение упомянем еще об одном последствии увлечения Накамацу фотографированием пищи. Возможном последствии, потому что нет прямых доказательств того, что именно оно породило современный повальный ид…, извините, тренд на фотографирование пищи и выкладывание фотографий в социальных сетях. У этого явления есть несколько названий, в частности фудстаграмминг, потому что самым популярным сервисом этого движения служит Инстаграм. Чем руководствовался Накамацу, фотографируя блюда, понятно — он проводил научное исследование. Но что движет фудстаграммерами — выше нашего понимания. Возможно, в этом разберутся психиатры, которые всерьез рассматривают фудстаграмминг как свидетельство отклонений в психике и одно из проявлений обсессивно­-компульсивного синдрома.